Российский полководец, генерал-фельдмаршал, военный министр князь Михаил Богданович Барклай де Толли (Michael Andreas Barclay de Tolly) родился 27 (16 по старому стилю) декабря 1761 года в имении Памушис, близ Шауляя Лифляндской губернии (ныне поселок Памушис Шяуляйского уезда Литвы).

В 1817 году Барклай де Толли сопровождал в путешествии по стране, предпринятом с инспекционными целями. По возвращении, пробыв короткое время в Санкт-Петербурге, в 1818 году Михаил Богданович испросил себе отпуск в Германию, надеясь восстановить свои силы на минеральных водах. Проезжая через Восточную Пруссию, неподалеку от Инстербурга (ныне город Черняховск Калининградской области РФ), он почувствовал себя плохо. Во время вынужденной остановки на мызе Штилицен (поместье Жиляйтшен, ныне поселок Нагорное Черняховского района), что в шести верстах от города Инстербург, 26 (14 по старому стилю) мая 1818 года полководец скончался. Сердце Барклая де Толли было похоронено на небольшом возвышении в 300 метрах от мызы Штилитцен, а набальзамированный прах доставлен в имение его жены Бекгоф, в 1,5 километрах от нынешнего эстонского населенного пункта Йыгевесте .

За свою жизнь Михаил Барклай де Толли был награжден многими орденами Российской империи и иностранных государств. Он удостоен российских орденов Святого Андрея Первозванного (1813), Святого Георгия I, II, III и IV классов (1813, 1812, 1807, 1794), Святого Владимира I, II и IV степеней (1811, 1807,1788), Святого Александра Невского (1809 и 1813), Святой Анны I степени (1807).

Был удостоен прусских орденов Черного Орла (1813) и Красного Орла I степени (1807), шведского военного ордена Меча I класса (1814), австрийского ордена Марии Терезии (1813), французских орденов Святого Людовика (1816) и Почетного Легиона I степени (1815), английского ордена Бани I степени (1815), нидерландского военного ордена Вильгельма I степени (1815), саксонского ордена Святого Генриха I степени (1815), а также медалями, золотыми крестами и шпагами с алмазами.

Михаил Барклай де Толли был женат на своей двоюродной сестре Хелене Августе фон Смиттен (1770-1827). Его сын, Эрнст Магнус (Максим Михайлович) Барклай де Толли (1798-1871), полковник и флигель-адъютант, был женат первым браком на баронессе Леонилле фон Кампенгаузен, вторым браком — на баронессе Александре фон Тизенгаузен, но оба брака были бездетными и княжеский титул Барклая был оставлен в наследство его двоюродному племяннику, генералу от инфантерии Александру Магнусу Фридриху (Александру Петровичу) фон Веймарну (1824-1905).

Память о полководце была запечатлена в нескольких памятниках. Первый монумент Барклаю де Толли по инициативе короля Фридриха Вильгельма III был сооружен в Германии в 1818 году над местом захоронения сердца полководца, на мызе Штилитцен в Восточной Пруссии (ныне территория России).

В 1823 году на могиле Барклая де Толли его вдовой был сооружен мавзолей по проекту архитектора Аполлона Щедрина с надгробным монументом работы скульптора Василия Демут-Малиновского.

В 1837 году был открыт памятник Барклаю де Толли (скульптор Борис Орловский).

В 1849 году памятник Барклаю де Толли работы скульптора Василия Демут-Малиновского был сооружен в Тарту (Эстония).

В 1913 году памятник полководцу был открыт в Риге (Латвия). В годы первой мировой войны монумент пропал, в 2002 году мастера из Санкт-Петербурга на средства рижского предпринимателя Евгения Гомберга.

В 2007 году памятник Михаилу Барклаю де Толли работы скульптора Владимира Суровцева был установлен в Черняховске Калининградской области (бывший Инстербург).

Материал подготовлен на основе информации из открытых источников

Ещё Наполеон Бонапарт досадовал на невозможность расстрелять общественное мнение из пушек. Но не только французский император вынужден был считаться с мнением общественности. В России давление его ничуть не уступало послереволюционной Франции. Михаил Богданович Барклай-де-Толли оказался частым объектом незаслуженной критики придворных кругов в тяжелый период Отечественной войны 1812 год.

Родился Михаил Богданович (Михаэль Андреас) в декабре 1761 года в немецкой ганзейской семье де Толли – ответвлении старинного шотландского рода Барклай. Отец будущего фельдмаршала Вейнгольд Готтард (принял славянское имя Богдан) Барклай де Толли поступил на русскую службу ещё в середине века и вышел в отставку в чине поручика, заслужив дворянство.

Михаэль-Андреас с трех лет воспитывался в семье своего дяди Георга Вильгельма фон Вермелена. Он в тот момент командовал Новотроицким кирасирским полком, куда и был записан с десяти лет Михаил Богданович. Действительную же службу начал, как было принято, в 15 лет в чине вахмистра Псковского карабинерского полка. Только через 8 лет Барклаю де Толли было присвоено первое офицерское звание – чин корнета - сказывалось незнатное происхождение.

В 1783 году способного офицера заметил генерал фон Паткуль и взял своим адъютантом с повышением до подпоручика. Через 3 года Барклай де Толли в звании поручика переводится в 1-й батальон Финляндского егерского полка к графу Ф. Е. Ангальту. Ещё через год Михаил Богданович получил боевое крещение в Русско-турецкой войне (1787-1791). Барклай де Толли участвовал в и штурме Очакова в 1788 году, затем в сражении под Каушаном, взятии Бендер и Аккермана. В службе продвинулся до секунд-майора. До окончания войны с турками, в 1790 году, Барклай де Толли переведен в финляндскую армию, в составе которой принял участие в завершающем этапе войны со Швецией 1788-1790 годов. Михаил Богданович отличился в бою при Пардакоски, за что был пожалован чином премьер майора. Спустя несколько месяцев его назначили командиром батальона Санкт-Петербургского гренадерского полка.

В 1794 Михаил Богданович участвовал в подавлении восстания Костюшко в Польше. Тут он проявил себя отличным тактиком, будучи вынужден действовать против малочисленных и разрозненных отрядов повстанцев. За эти успехи, а так же за взятие города Вильно Барклай де Толли получил орден св. Георгия 4-й степени, а через несколько месяцев последовало повышение до подполковника. В конце 1794 года Михаил Богданович переведен в Эстляндский егерский корпус командиром батальона. В 1798 Барклай де Толли получает чин полковника, и уже в следующем году возглавляет егерский полк, переименованный из Эстляндского в 4-й.

Сумбурное правление Павла I с его опалами на талантливых и приближенных к Екатерине генералов не коснулись Михаила Богдановича. Незнатное происхождение и удаленность от Петербурга и его интриг, столь долго препятствовавшие развитию карьеры талантливого офицера в этом случае сыграли в его пользу.

В полковниках Барклай де Толли не засиделся, на должности шефа полка его организаторские способности были продемонстрированы в полной мере. В марте 1799 года за отличную подготовку солдат он получает чин генерал-майора. Следует отметить, что егеря – это особая пехота, они должны были действовать в труднодоступных местах, таких как горы, леса или трудно проходимая местность. Словом, везде, где невозможно было стандартное построение линейной пехоты. Егеря должны были метко стрелять, отличаться выносливостью, быстро и незаметно перемещаться на местности и, конечно, уметь постоять за себя в штыковом бою. Солдаты Барклая де Толли этим требованиям удовлетворяли полностью.

С французскими войсками Михаил Богданович столкнулся впервые в битве при Аустерлице. Уже в этом сражении ему стало понятно, насколько опасным противником может быть Наполеон. В кампании 1806-1807 годов Барклай де Толли возглавлял дивизию и в первом же крупном сражении при Пултуске, командуя первой линией, отразил все атаки маршала Ланна. За этой бой получил орден св. Георгия 3-й степени.

Прикрывая отступление русской армии через город Прейсиш-Эйлау, Михаил Богданович был тяжело ранен в правую руку. Рана долго давала о себе знать. В течении нескольких лет ему приходилось носить перебитую руку на перевязи. У Барклая де Толли даже сформировалась привычка придерживать правую руку здоровой левой. По достоинству оценивая арьергардный бой у Прейсиш-Эйлау, Михаила Богдановича произвели в генерал-лейтенанты.

Из-за ранения Барклай де Толли вынужден был надолго удалиться из армии для лечения и в состав войск вернулся только к войне со Швецией 1808-1809 года. Здесь, выполняя волю императора, Барклай со своими войсками совершил сложнейший переход по льду замершего пролива Кваркен и занял шведский город Умео. Этот маневр вынудил Швецию вступить в переговоры, закончились они, однако, возобновлением боевых действий. К концу войны Барклай возглавил войска всей Финляндии и получил чин генерала от инфантерии.

Александр не обошел вниманием талант и умения Барклая де Толли. В январе 1810 года Михаил Богданович назначается на сверхответственную в преддверии войны с Наполеоном должность военного министра. Несомненно, Барклай понимал, как много будет поставлено на карту в предстоящем столкновении. Не теряя времени, он активно берется за реформирование армии. Прошедшие войны показали и превосходство корпусной организации и тактики атакующих колонн, впервые примененной ещё Суворовым.

Первым направлением реформ становится регламентация действий командиров в боевых условиях и при подготовке солдат, а также точное определение иерархии званий и круга обязанностей, который им соответствует. Итогом напряженной работы комиссий стало «Учреждения для управления большой действующей армией» – один из самых совершенных документов Европы того времени. Благодаря усилиям Барклая де Толли численность армии была увеличена вдвое, улучшено снабжение. В рамках приготовлений к войне были организованны склады и продовольственные магазины, создана сеть снабжения, отремонтированы крепости. Огромная работа была проведена по совершенствованию артиллерийского парка. При Барклае законченно внедрение «аракчеевской» или системы «1805 года», которая предусматривала унификацию артиллерии и переход на единые принципы производства и снабжения всех орудий в армии.

Кроме того, под руководством Михаила Богдановича был разработан план стратегического отступления, но его первоначальный вариант, который предусматривал отступление до Волги не был принят Александром. Позже, генерал Пфуль (или Фуль) предложил план отхода к дрисскому укрепленному лагерю, при одновременном действии армий во фланги и тылы французам. С началом войны выяснилась невозможность его осуществления, так как мало кто предполагал, что Наполеону удастся собрать и прокормить более чем полумиллионную орду и двинуть против каждой из трех русских армий превосходящие по численности войска.

Отступив с боями к бесполезному, но укреплённому лагерю, Барклай де Толли принимает решение соединится с армией Багратиона под Витебском, но не успев к городу раньше Наполеона, место сбора перенесе к Смоленску.

Штурм Смоленска стал первым крупным сражением кампании 1812 года. Известный военный историк фон Клаузевиц отмечал, что Барклаю удалось превратить сражение за Смоленск из генерального в ничего не значащее со стратегической точки зрения для французов. Великая Армия понесла ощутимые потери, не имея при этом шансов нанести русским безоговорочного поражения.

Общественное мнение тем временем активно выражало недовольство через доморощенных придворных «стратегов». Армия в роптании не отставала, даже Багратион писал гневные письма императору, обвиняя Барклая в измене. Подливало масла в огонь и нерусское происхождение Михаила Богдановича. 29 августа Александр, уступив требованиям «общественности», назначает главнокомандующим Кутузова. Светлейший князь ясно понимал и поддерживал стратегию Михаила Богдановича, но при этом обладал безусловным авторитетом в армии и дворянских кругах. Это позволило Кутузову довести стратегию Барклая де Толли до логического завершения.

При Бородино командующий 1-й армией Михаил Барклай де Толли появлялся в самых опасных местах. В 11 утра, после того как батарея Раевского была возвращена контратакой генерала Ермолова, Барклай, не дожидаясь просьбы от Алексея Петровича, усилил его позиции пехотой и артиллерий из собственного резерва. Во время сражения под Барклаем де Толли было убито и ранено 5 лошадей. За Бородино командир 1-й армии получил орден св. Георгия 2-й степени.

После Бородинского сражения и реорганизации армии он берет отпуск и отправляется в свою деревню в Лифляндии. В армию Барклай де Толли вернулся только с началом Заграничного похода.

В кампании 1812-1814 годов Михаил Богданович командовал 3-й армией, затем соединенными русско-прусскими войсками и отличился во многих сражениях. Так, за победу при Кульме, он получил орден св. Георгия 1-й степени, став одним из немногих полных кавалеров этой награды. Позже, в Битве народов под Лейпцигом сыграл немалую роль в победе союзников. В 1814 году, после взятия Парижа, получил чин фельдмаршала, а через год возведен в княжеское достоинство.

После окончания наполеоновских войн Барклай де Толли некоторое время возглавлял 1-ю армию, расквартированную в Польше, но вынужден был уйти в отставку из-за резко ухудшившегося здоровья.

В 1818 году дороге к месту лечения на минеральных водах, фельдмаршал скончался. Погребен Михаил Богданович Барклай де Толли в фамильном имении Бекгоф (сейчас территория Эстонии).

Барклай де Толли по праву входит в плеяду блестящих российских полководцев, которые прославили русское оружие и защитили страну от французского вторжения.

Михаи́л Богда́нович Баркла́й-де-То́лли (при рождении Михаэль Андреас Барклай де Толли, нем. Michael Andreas Barclay de Tolly, 16 декабря 1761 - 14 мая 1818) - выдающийся русский полководец, военный министр, генерал-фельдмаршал (с 1814), князь (с 1815), герой Отечественной войны 1812 года, полный кавалер ордена Святого Георгия.

Командовал всей русской армией на начальном этапе Отечественной войны 1812 года, после чего был замещён М. И. Кутузовым. В заграничном походе русской армии 1813-1814 годов командовал объединённой русско-прусской армией в составе Богемской армии австрийского фельдмаршала князя Шварценберга.
В историю военного искусства, по мнению западных авторов, он вошёл как архитектор стратегии и тактики «выжженной земли» - отрезания основных войск противника от тыла, лишения их снабжения и организации в их тылу партизанской войны.
В российской истории он запомнился как полководец, который вынужденно совершал стратегическое отступление перед Наполеоном в Отечественной войне 1812 года и за это несправедливо был подвергнут осуждению современников.

Маленький Михаил был вторым ребенком в семье, что во многом предопределило его дальнейшую судьбу. Дело в том, что родная сестра Маргариты, Августа Вильгельмина Вермелейн, будучи замужем за молодым генералом, страдала бездетностью. По традиции немецких петербургских семей, предписывающей брать на воспитание малолетних родственников, Миша в 4-летнем возрасте был отправлен в столицу, где у него началась жизнь дворянского недоросля.
Прежде всего, в 1767 г., Михаил был записан в Новотроицкий кирасирский полк, которым командовал его дядя-генерал. Это событие можно считать началом военной карьеры будущего полководца. Кирасирский полк располагался в Орле, куда отбыл и его командир, а в Петербурге под руководством тетушки мальчик постигал азы учебной премудрости. Михаил прекрасно владел немецким и французским языками, а математике его обучал известный ученый Леонард Эйлер. В 1768 г. Россия вступила в войну с Османской империей, и молодой Барклай с нетерпением ждал дядиных писем с театра военных действий. Генерал Вермелейн вернулся с войны в 1770 г. Выйдя в отставку вследствие ранения, полученного в славном сражении на р. Кагул, он решил всецело посвятить себя воспитанию племянника. Так у Михаила к прочим наукам прибавилась еще и военная история. Постепенно жизнь в генеральской семье привела его к мысли, что нет лучшей карьеры, чем военная. В 1776 г. дворянский сын Бакрлай успешно выдерживает экзамен на первый офицерский чин корнета, а спустя два года, по совершеннолетию, убывает к первому месту службы в город Феллин, где в это время квартировал Псковский карабинерный полк.

Корнет Михаил Барклай сразу же выделился среди офицерского состава полка. Любовь к чтению, постоянное самообразование не слишком характерные для простого офицера второй половины XVIII столетия привлекли к Михаилу внимание командира полковника Кнорринга, отличившегося в недавней кампании 1768-1774 гг. против турок. Он назначает молодого офицера на должность полкового адъютанта. Через некоторое время Барклай становится адъютантом командира Лифляндской дивизии генерала Паткуля, который производит молодого офицера в секунд-поручики. Видя предвзятое отношение к быстрой карьере адъютанта со стороны полкового командира, а также стараясь помочь остзейскому дворянину, тот же Паткуль добивается перевода Барклая де Толли в Петербург. В 1786 г. он уже адъютант шефа Финлядского егерского корпуса графа Фридриха Ангальта в чине поручика.
На новом месте службы Барклай постигает основы штабной службы, изучает принципы действий егерских батальонов. Одним из учебников Михаила становится «Примечания о пехотной службе вообще и о егерской особенно», составленные молодым генерал-майором М.И. Кутузовым. Больше всего запомнились ему в «Примечании» слова, легшие в основу дальнейшей воинской службы: «Первейшей причиной доброты и прочности всякого воинского корпуса является содержание солдата, и следует сей предмет считать наиважнейшим. Только учредив благосостояние солдата, следует помышлять о приготовлении к воинской должности».

Вскоре Барклай переходит на службу к двоюродному брату Фридриха Ангальта молодому генерал-поручику принцу Виктору Амадею Ангальт-Бернбург-Шаумбургскому с очередным производством в чин капитана. Вместе с ним он направляется на театр военных действий очередной турецкой войны 1787-1791 гг., где под стенами крепости Очаков впервые примет участие в боевых действиях.

Полное самообладание и спокойствие Барклая в самые тяжелые, решительные минуты были изумительны. На поле битвы он видел все и с неизменным хладнокровием распоряжался всем под самым сильным огнем.
В.И. Харкевич
Под Очаковым капитан Барклай де Толли сможет применить на практике полученные в годы адъютантства теоритические выкладки. Он будет очевидцем неудачной атаки крепости генералом А.В. Суворовым и интриги между Суворовым и командующим армией князем Г.А. Потемкиным, а также познакомится с М.И. Голенищевым-Кутузовым. Во время очередного штурма Очакова Барклай спасет от турецких ятаганов раненого принца Ангальта, а итогом всей кампании будет награждение орденом Св. Владимира 4-й степени, девиз которого «Польза, честь и слава» можно приложить к карьере Барклая да Толли. В завершении всего М.Б. Барклай получит секунд-майора, перейдя уже в штаб-офицерские чины.

В мае 1790 г. уже премьер-майор Барклай де Толли служит в Тобольском пехотном полку под командованием князя Цицианова. Вместе с ним он также участвует в формировании Санкт-Петербургского гренадерского полка, показав себя грамотным и, редкое в то время качество, честным администратором. В 1791 г. вместе с санкт-петербургскими гренадерами Барклай совершает поход в Речь Посполитую и становиться на квартиры в городе Гродно, где его весной 1794 г. застает польское восстание.
Барклай с детства считал справедливость вершиной всех добродетелей и сам был для офицеров и солдат образцом соблюдения того, что позже назовут моральным кодексом. Его полк жил большой дружной артелью, и это во многом определяло успехи в службе. По итогам трех инспекций 4-й егерский полк из хорошего превратился в лучший, а затем - в самый лучший. Довольный действиями Барклая генерал-губернатор Литвы князь Репнин произвел его в генерал-майоры, а 24 марта 1799 г. император Павел Петрович высочайше утвердил производство, ибо высоко ценил в офицерах трудолюбие, педантизм и преданность.

Проездом в Тильзит Александр I посетил в Мемеле героя Эйлау. В приватной беседе, отвечая на вопрос царя о войне с французами, Барклай впервые высказал план «скифской войны». Уже тогда раненый генерал отметил, что при вторжении неприятеля в Россию следует применить стратегию отступления вглубь территории, растягивая коммуникации противника, а затем уже, собравшись с силами, нанести ему сокрушительный удар. Именно тогда молодой царь начал выделять Барклая де Толли из общей плеяды русских военачальников. Вскоре тот был награжден орденами Св. Анны 1-й степени и Св. Владимира 2-й степени с производством в генерал-лейтенанты и назначением на должность начальника 6-й пехотной дивизии.

Через год дивизия Барклая принимает участие в последней войне между Россией и Швецией. Ареной боевых действий становится хорошо знакомая Михаилу Богдановичу Финляндия. В первых боевых столкновениях 6-я дивизия, в отличие от прочих русских соединений, добивается значительных успехов. Однако неудачи русских войск на других участках фронта приводят к затягиванию войны. К концу 1808 г. Барклай получает в командование отдельный Экспедиционный корпус и выступает с предложением нанести удар по противнику в том месте, где его никто не ожидает - проливе Кваркен. Речь шла о том, чтобы в зимних условиях перейти по льду расстояние в 100 километров. Соратники генералы, ревниво относившиеся к стремительной карьере Барклая, не стали отговаривать от плана, казавшегося им безумной авантюрой.
Для генерал-лейтенанта Барклая де Толли это был шанс проявить себя в руководстве самостоятельной боевой операцией. Потратив месяц на подготовку, корпус Барклая сумел с минимальными потерями совершить переход через пролив и в марте 1809 г. объявиться в предместьях шведской столицы, что стало последней каплей к началу мирных переговоров. По сути, отдельная операция вылилась в окончательную победу, даровавшую Российской империи новую территорию - Финляндию. Награжденный за беспримерный переход орденом Св. Александра Невского и чином генерала от инфантерии, Михаил Богданович становится в мае 1809 г. финляндским генерал-губернатором и главнокомандующим войсками в Финляндии.

Отечественная война 1812 г. стала самой яркой страницей в военной биографии М.Б. Барклая де Толли. Зная стратегию императора Наполеона - разбить противника в генеральном сражении на границе и принудить его к миру - Барклай начинает отступление, чтобы соединить распыленные русские силы и не дать французским маршалам разбить их по частям. Подобные действия встречают протест как среди генералитета, так и среди офицеров и солдат. Причем против Барклая выступает не только командующий 2-й Западной армией генерал от инфантерии П.И. Багратион, но и начальник штаба 1-й армии А.П. Ермолов. Отовсюду слышаться обвинения Барклая в измене, на имя императора пишутся жалобы и доносы. Под Смоленском, где двум русским армиям, наконец, удается соединиться, Багратион прямо бросает в лицо своему начальнику слово «предатель». В подобной ситуации Барклай педантично продолжает отступление, ставшее путем французских завоевателей к могиле.
«Великая армия» Наполеона вынуждена догонять русских, погружаясь в русские пространства. Ее коммуникации растягиваются, от тяжелого климата и непривычной пищи пехота и кавалерия постоянно несут потери. Уже у Смоленска войска Наполеона сократились вдвое, и французам не удалось взять этот город с ходу. Сражение под Смоленском обескровило войска Наполеона и заставило их на некоторое время приостановить наступление. Однако последующий отход русской армии не прибавил славы главнокомандующему Барклаю. Его отставки уже требовало все русское дворянство, и царь был вынужден уступить общественному мнению, назначив на эту должность М.И. Кутузова. 17 августа 1812 г. Барклай сдал армию новому главнокомандующему. Более того, он обратился к Александру с письмом, в котором просил увольнения от службы, однако оно осталось без ответа.

В Бородинском сражении Барклай де Толли командовал правым флангом русской армии, и его единственным желанием было умереть на поле боя. Вот каким запомнили его очевидцы в тот памятный день 26 августа: «Одетый в вышитый золотом генеральский мундир, при всех орденах и звездах, в шляпе с огромным черным плюмажем - так, чтобы представлять собою яркую, хорошо заметную мишень для неприятельского огня, Барклай руководил под Бородиным действиями 1-й армии с таким искусством, энергией и жаром, ища в то же время со светлым, спокойным лицом смерти, что вернул себе доверие армии и примирил с собою своего главного противника - Багратиона». После завершения Бородинской баталии на знаменитом военном совете в Филях 1 сентября 1812 г. Барклай первым высказался за оставление Москвы, правда, он также сказал о возможности перехода к наступлению после перегруппировки сил по выходу из столицы, но его последние слова не были услышаны.

Этим актом завершилось участие Барклая де Толли в Отечественной войне. 15 сентября 1812 г., получив извещение об отставке от должности военного министра без единого слова благодарности за проделанную работу, он заболел лихорадкой и оставил ряды армии. Барклай ехал в имение своей матери, осыпаемый по дороге проклятиями черни, а кое-где и камнями. Он командовал русской армией ровно сто дней, за которые успел сделать очень много, фактически предопределив победоносный исход войны. Новый главнокомандующий пользовался плодами победы, дерево которой взрастил Барклай де Толли. О знаменитых «ста днях Наполеона» сейчас знает почти каждый, о «ста днях Барклая» мало кому известно до сих пор.

М.Б. Барклай де Толли скончался 14 мая 1818 г. в городе Инстербурге. Тело его было погребено на мызе Бекгоф в Лифляндии. В конце девятнадцатого столетия известный историк наполеоновских войн генерал В.И. Харкевич дал следующую оценку действиям Барклая де Толли: «Барклай не отличался блистательными способностями, но обладал многими драгоценными качествами полководца. Простой, ясный и практический ум его холодно оценивал обстановку и принимал соответствующие решения. Непоколебимая настойчивость в преследовании поставленной им цели не знала преград. Полное самообладание и спокойствие в самые тяжелые, решительные минуты были изумительны. На поле битвы он видел все и с неизменным хладнокровием распоряжался всем под самым сильным огнем. Патриот в лучшем смысле слова, он исполнял свой долг, никогда не думая о себе. Несправедливость современников часто бывает уделом великих людей, но немногие испытали на себе эту истину в такой степени, как Барклай».

Михаил Богданович Барклай-де-Толли
Место рождения:	Памушис, Курляндское герцогство
Место смерти:	Инстербург, Пруссия
Принадле- жность:	Российская империя
Годы службы:
	генерал-фельдмаршал
Командовал:	Русской армией
Сражения / войны:	Бой под Островно (1812), Бородинское сражение, Сражение при Дрездене, Сражение под Кульмом (1813), Битва под Лейпцигом (1813), Взятие Парижа (1814)
	Иностранные награды:

Биография

Происхождение

На военной службе

Отечественная война 1812 года

После Отечественной войны

В отзывах современников

Память о Барклае де Толли

Памятники Барклаю-де-Толли

Михаил Богданович Барклай-де-Толли (при рождении Михаэль Андреас Барклай де Толли , нем. Michael Andreas Barclay de Tolly , 16 (27) декабря 1761 - 14 (26) мая 1818) - выдающийся российский полководец, генерал-фельдмаршал (с 1814), военный министр, князь (с 1815), герой Отечественной войны 1812 года, полный кавалер ордена Святого Георгия.

Командовал всей русской армией на начальном этапе Отечественной войны 1812 года, после чего был замещён М. И. Кутузовым. В заграничном походе русской армии 1813-1814 годов командовал объединённой русско-прусской армией в составе Богемской армии австрийского фельдмаршала князя Шварценберга.

В историю военного искусства, по мнению западных авторов, он вошёл как архитектор стратегии и тактики «выжженной земли» - отрезания основных войск противника от тыла, лишения их снабжения и организации в их тылу партизанской войны.

В российской истории он запомнился как полководец, который вынужденно совершал стратегическое отступление перед Наполеоном в Отечественной войне 1812 года и за это несправедливо был подвергнут осуждению современников.

Биография

Происхождение

Происходит из бюргерской немецкой ганзейской семьи де Толли, являющейся ответвлением старинного дворянского шотландского рода Барклай с норманнскими корнями. Его предок, Питер Барклай де Толли (1600-1674), в середине XVII века переселился в Ригу после подавления Кромвелем сторонников обезглавленного короля Карла Стюарта в Шотландии. Дед Михаила Богдановича Вильгельм был бургомистром Риги.

Отец будущего полководца, Вейнгольд Готтард Барклай де Толли (нем. Weinhold Gottard Barclay de Tolly , 1734-1781; в российских источниках также указывается принятое им славянское имя Богдан), вышел в отставку поручиком российской армии, получив звание российского дворянина. Мать будущего полководца Маргарита Елизавета фон Смиттен (нем. Margaretha Elisabeth von Smitten , 1733-1771) была дочерью местного священника, по другим источникам, происходила из семьи лифляндских помещиков. Сам Михаил Богданович в семейных хрониках называется по-немецки Михаэль-Андреас (нем. Michael Andreas ). Супруга М. Б. Барклая - Агнета-Хелена, рожд. фон Смиттен (1770-1828).

Место и год рождения Михаэля-Андреаса Барклая-де-Толли до недавних пор считались достоверно установленными. В ранних и признанных источниках указывается, что он родился 16 (27) декабря 1761 года в поместье Памушис (лит. Pamušis , сейчас посёлок Памушис в Шяуляйском уезде Литвы), находившемся в той части края Земгале, которая в тот период входила в состав подвассального Речи Посполитой Курляндского герцогства, присоединённого к Российской империи после третьего раздела Польши (1795). Современные российские исследователи В. М. Безотосный и А. М. Горшман предприняли попытку обосновать более ранний год рождения - 1757. Сам Михаил Богданович писал, что родился он в Риге. В издании «Rigasche Biographien nebst einigen Familien-Nachrichten» (Riga, 1881) сообщается, что родился он в 1761 году в имении Луде Гросхоф (нем. Luhde-Großhoff ) под Валкой (нем. Walk , городом, поделённым между Латвией и Эстонией (эстонская часть города называется Валга)). В 1760 году семья Барклая переехала в поместье Памушис, именно это поместье указывают многие авторы как место рождения будущего фельдмаршала.

На военной службе

Действительную службу начал в рядах Псковского карабинерного полка в 1776, в 1778 был произведён в корнеты, и только через восемь лет - в следующий офицерский чин - поручика. Незнатное происхождение Барклая сказалось в его продвижении по службе, ему понадобилось более двадцати лет, чтобы достигнуть чина полковника. В 1786 г. переведён в Финляндский егерский корпус.

В 1788 году назначен генерал-адъютантом к генерал-поручику принцу Ангальт-Бернбургскому с производством в капитаны. Участвовал в русско-турецкой войне 1787-1791; в 1788 принимал участие в штурме Очакова, а в 1789 - в битве под Каушанами, при взятии Аккермана и Бендер).

В 1790 году переведён в финляндскую армию, в рядах которой участвовал в русско-шведской войне 1788-1790 гг. По окончании шведской войны переведён в Санкт-Петербургский гренадерский полк. Участвовал в военных действиях 1794 г. с польскими повстанцами и за особые отличия, оказанные при взятии штурмом укреплений г. Вильна и при разгроме отряда Грабовского близ Гродно, награждён орденом св. Георгия 4-й ст. Произведённый затем в подполковники с переводом в Эстляндский егерский корпус, он был назначен командиром 1-го батальона, переименованного при воцарении Павла I в 4-й егерский полк. В 1798, уже в чине полковника, назначен шефом этого полка, за отличное состояние которого в 1799 г. произведён в генерал-майоры.

Барклай де-Толли участвовал в Аустерлицком сражении (1805 г.) В войне с Наполеоном 1806-1807 гг. командовал дивизией (с 1807), отличился в сражении при Прейсиш-Эйлау. Командуя арьергардом при отступлении российской армии к Ландсбергу и Прейсиш-Эйлау, дал возможность Беннигсену сосредоточиться на позиции у этого города, выдерживая у Гофа напор почти всей армии Наполеона. В сражении был ранен в правую руку с переломом кости и принуждён был удалиться из армии, получив, кроме других наград, чин генерал-лейтенанта.

В русско-шведской войне 1808-1809 гг. русские войска под командованием Барклая совершили переход через пролив Кваркен в зимнее время, чем заставили шведов вступить в переговоры и уступить Финляндию Российской империи. Михаил Богданович был произведён в марте 1809 г. в генералы от инфантерии и назначен главнокомандующим финляндской армии, генерал-губернатором новоприобретённой Финляндии; а при заключении мира награждён орденом Св. Александра Невского. В 1809 г. в Российской императорской армии насчитывался 61 генерал-лейтенант. В этом списке Барклай-де-Толли занимал 47-е место по старшинству производства. Когда государь пожаловал его в генералы от инфантерии, обойдёнными оказались 46 человек. Все они сочли себя незаслуженно обиженными, и тогда в высших армейских кругах начали возмущённо обсуждать «выскочку» Барклая, а некоторые даже в знак протеста подали прошение об отставке. До января 1810 г. Барклай оставался главнокомандующим русской армией в Финляндии.

С 20 января 1810 по сентябрь 1812 года - военный министр. Провёл большую работу по усилению армии. Руководил изданием «Учреждения для управления большой действующей армией», в котором определялись права и обязанности высших начальников и штат полевого штаба. Ввёл корпусную организацию войск и новые воинские уставы, добился усовершенствований в боевой подготовке и довольствии войск, увеличения численности армии и строительства новых крепостей.

Отечественная война 1812 года

Оценка роли Барклая-де-Толли в войне 1812 года во многом определялась взглядами и влиянием при дворе «русской партии», видевшей в Барклае «немца» и требовавшей его смещения с поста главнокомандующего. Поместное дворянство было не в восторге от его тактики «выжженной земли», которую он вынужден был использовать в оборонительной войне с более сильной армией Наполеона.

В Отечественной войне 1812 года Барклай де Толли командовал 1-й Западной армией, размещённой на границе Российской империи в Литве. Под натиском превосходящих сил вынужденно отступал, проводя арьергардные бои под Витебском и в Смоленске. Под Смоленском в начале августа соединился со 2-й Западной армией П. И. Багратиона, который подчинился ему скорее добровольно, но скоро стал открыто обвинять Барклая в неспособности руководить войсками. Как позднее Барклай написал в журнале действий 1-й армии про свои отношения с Багратионом: «Я должен был льстить его самолюбию и уступать ему в разных случаях против собственного своего удостоверения, дабы произвести с большим успехом важнейшие предприятия ». Вынужденное отступление вызвало недовольство в стране и армии. Характерным примером отношения в российском обществе к Барклаю являются слова в частном письме от 3 (15) сентября 1812 года:

29 августа 1812 в командование всеми войсками вступил М. И. Кутузов. Барклай де Толли остался командующим 1-й Западной армии.

В Бородинском сражении он командовал правым крылом и центром русских войск, проявил большое мужество и искусство в управлении войсками. Очевидцы утверждают, что генерал Барклай в этой битве намеренно подставлялся под огонь врага, не в силах выносить молчаливое осуждение армии и общества. До Бородина его войска отказывались приветствовать Барклая, считая его главным виновником поражений. Передают, что в день битвы под ним убито и ранено пять лошадей. Тем не менее он продолжал упрямо отстаивать необходимость стратегического отступления, на военном совете в Филях высказался за оставление Москвы. В личном письме жене от 11 (23) сентября (то есть после оставления Москвы) он написал:

«Чем бы дело ни кончилось, я всегда буду убеждён, что я делал всё необходимое для сохранения государства, и если у его величества ещё есть армия, способная угрожать врагу разгромом, то это моя заслуга. После многочисленных кровопролитных сражений, которыми я на каждом шагу задерживал врага и нанёс ему ощутимые потери, я передал армию князю Кутузову, когда он принял командование в таком состоянии, что она могла помериться силами со сколь угодно мощным врагом. Я её передал ему в ту минуту, когда я был исполнен самой твёрдой решимости ожидать на превосходной позиции атаку врага, и я был уверен, что отобью её. …Если в Бородинском сражении армия не была полностью и окончательно разбита - это моя заслуга, и убеждение в этом будет служить мне утешением до последней минуты жизни».

В том же письме Барклай признался о тяжёлой моральной обстановке вокруг себя. У него не сложились отношения с главнокомандующим Кутузовым, человеком совсем другого склада характера и поведения. После реорганизации армии Кутузовым генерал Барклай оказался в двусмысленном положении. Сохраняя формально пост, фактически он был отстранён от управления войсками. В конце сентября, получив отпуск, он отправился в Калугу, затем через Петербург поздней осенью прибыл в свою деревню в Лифляндии.

Барклай написал длинное письмо царю Александру I, в котором попытался изложить своё видение войны и причины отступления русских армий. В ответ он получил дружески расположенное письмо российского императора, в котором Александр признал правильность действий Барклая на посту командующего 1-й армией.

Все российские историки признают, что принципиальная стратегическая линия, намеченная Барклаем на начальном этапе Отечественной войны, не была изменена Кутузовым, и преемственность в командовании была сохранена.

После Отечественной войны

С 4 февраля 1813 года - командующий 3-й армией в Заграничном походе русской армии. После отставки прежнего командующего союзными силами Витгенштейна принял 25 мая 1813 года командование объединённой русско-прусской армией, как раз накануне временного перемирия с Наполеоном. После окончания перемирия эта армия вошла в состав Богемской армии союзников под командованием австрийского фельдмаршала Шварценберга.

Барклай успешно руководил войсками в сражениях под Торном, Кульмом, Лейпцигом, Парижем. За заслуги возведён в графское достоинство, после взятия Парижа получил 18 (30) марта 1814 года фельдмаршальский жезл. Барклай долго добивался нижних офицерских чинов, но всего за 7 лет проделал стремительный путь из генерал-майоров в фельдмаршалы.

29 марта 1814 года Наполеон отрёкся от трона, и война завершилась. Барклай по возвращении в Россию был назначен главнокомандующим 1-й армией, расквартированной в Польше.

Весной 1815 года Наполеон триумфально вернулся к власти. Барклай снова повёл армию в Европу, вступив в июне 1815 года в пределы Франции, но не успел принять участия в больших сражениях из-за скорого разгрома Наполеона под Ватерлоо. 30 августа 1815 года после блестяще проведённого смотра под Вертю, который порадовал царя Александра I порядком в армии, Барклай был возведён в княжеское достоинство. От союзников на князя Барклая пролился дождь из наград и орденов.

В отзывах современников

А.С. Пушкин Полководец
У русского царя в чертогах есть палата:
Она не золотом, не бархатом богата;
Не в ней алмаз венца хранится за стеклом;
Но сверху донизу, во всю длину, кругом,
Своею кистию свободной и широкой
Ее разрисовал художник быстроокой.
Тут нет ни сельских нимф, ни девственных мадонн,
Ни фавнов с чашами, ни полногрудых жён,
Ни плясок, ни охот, - а все плащи, да шпаги,
Да лица, полные воинственной отваги.
Толпою тесною художник поместил
Сюда начальников народных наших сил,
Покрытых славою чудесного похода
И вечной памятью двенадцатого года.
Нередко медленно меж ими я брожу
И на знакомые их образы гляжу,
И, мнится, слышу их воинственные клики.
Из них уж многих нет; другие, коих лики
Еще так молоды на ярком полотне,
Уже состарились и никнут в тишине
Главою лавровой...
Но в сей толпе суровой
Один меня влечет всех больше. С думой новой
Всегда остановлюсь пред ним - и не свожу
С него моих очей. Чем долее гляжу,
Тем более томим я грустию тяжелой.

Он писан во весь рост. Чело, как череп голый,
Высоко лоснится, и, мнится, залегла
Там грусть великая. Кругом - густая мгла;
За ним - военный стан. Спокойный и угрюмый,
Он, кажется, глядит с презрительною думой.
Свою ли точно мысль художник обнажил,
Когда он таковым его изобразил,
Или невольное то было вдохновенье, -
Но Доу дал ему такое выраженье.

О вождь несчастливый! Суров был жребий твой:
Все в жертву ты принес земле тебе чужой.
Непроницаемый для взгляда черни дикой,
В молчанье шел один ты с мыслию великой,
И, в имени твоем звук чуждый невзлюбя,
Своими криками преследуя тебя,
Народ, таинственно спасаемый тобою,
Ругался над твоей священной сединою.
И тот, чей острый ум тебя и постигал,
В угоду им тебя лукаво порицал...
И долго, укреплен могущим убежденьем,
Ты был неколебим пред общим заблужденьем;
И на полупути был должен наконец
Безмолвно уступить и лавровый венец,
И власть, и замысел, обдуманный глубоко, -
И в полковых рядах сокрыться одиноко.
Там, устарелый вождь! как ратник молодой,
Свинца веселый свист заслышавший впервой,
Бросался ты в огонь, ища желанной смерти, -
Вотще! -

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

О люди! жалкий род, достойный слез и смеха!
Жрецы минутного, поклонники успеха!
Как часто мимо вас проходит человек,
Над кем ругается слепой и буйный век,
Но чей высокий лик в грядущем поколенье
Поэта приведет в восторг и в умиленье!
7 апр. 1835 Св. воскр. С.П.Б. Мятель и морозъ.

В начале 1818 года Барклай испросил позволения отправиться в Германию для лечения на минеральных водах, но, не доехав до места, скончался 14 (26) мая в возрасте 57 лет на мызе Штилитцен (Жиляйтшен; ныне пос. Нагорное Черняховского района Калининградской области России) в шести верстах от города Инстербург (ныне г. Черняховск).

30 мая его тело было доставлено в Ригу, где состоялась торжественная траурная церемония. Во дворе кирхи Св. Якоба состоялось отпевание и отдание воинских почестей - в присутствии священнослужителей всех конфессий и гражданской администрации города, а также военного гарнизона под командованием генерала И. Ф. Паскевича (позже фельдмаршала и князя Паскевича-Ериванского-Варшавского)

Прусский король Фридрих Вильгельм III выслал в Жиляйтшен почётный караул, который сопровождал траурный кортеж до самой русской границы.

Сердце Барклая-де-Толли было похоронено на небольшом возвышении в 300 метрах от мызы Штилитцен, а набальзамированный прах доставлен в фамильное имение Бекгоф (Лифляндия), в 1,5 км от нынешнего эстонского населённого пункта Йыгевесте и захоронен в семейной усыпальнице рядом с прахом ранее умершего сына.

Генерал Ермолов оставил такой отзыв о Барклае, своём непосредственном начальнике::

Барклая де Толли долгое время невидная служба, скрывая в неизвестности, подчиняла порядку постепенного возвышения, стесняла надежды, смиряла честолюбие. Не принадлежа превосходством дарований к числу людей необыкновенных, он излишне скромно ценил хорошие свои способности и потому не имел к самому себе доверия, могущего открыть пути, от обыкновенного порядка не зависящие…

Неловкий у двора, не расположил к себе людей, близких государю; холодностию в обращении не снискал приязни равных, ни приверженности подчиненных…

Барклай де Толли до возвышения в чины имел состояние весьма ограниченное, скорее даже скудное, должен был смирять желания, стеснять потребности. Такое состояние, конечно, не препятствует стремлению души благородной, не погашает ума высокие дарования; но бедность однако же дает способы явить их в приличнейшем виде… Семейная жизнь его не наполняла всего времени уединения: жена немолода, не обладает прелестями, которые могут долго удерживать в некотором очаровании, все другие чувства покоряя. Дети в младенчестве, хозяйства военный человек не имеет! Свободное время он употребил на полезные занятия, обогатил себя познаниями. По свойствам воздержан во всех отношениях, по состоянию неприхотлив, по привычке без ропота сносит недостатки. Ума образованного, положительного, терпелив в трудах, заботлив о вверенном ему деле; нетверд в намерениях, робок в ответственности; равнодушен в опасности, недоступен страху. Свойств души добрых, не чуждый снисходительности; внимателен к трудам других, но более людей, к нему приближенных… Осторожен в обращении с подчиненными, не допускает свободного и непринужденного их обхождения, принимая его за несоблюдение чинопочитания. Боязлив пред государем, лишен дара объясняться. Боится потерять милости его, недавно пользуясь ими, свыше ожидания воспользовавшись. Словом, Барклай де Толли имеет недостатки, с большею частию людей неразлучные, достоинства же и способности, украшающие в настоящее время весьма немногих из знаменитейших наших генералов.

Хотя в пору отступления на начальном этапе Отечественной войны некоторые современники едва ли не рассматривали Барклая как предателя, позднее они оценили его заслуги. Великий А. С. Пушкин удостоил его стихотворением «Полководец», а также оставил такие строчки в ненаписанной 10-й главе «Евгения Онегина»:

В Петербурге, на Невском проспекте, в сквере перед Казанским собором, стоят памятники Кутузову и Барклаю де Толли. Оба монумента работы скульптора Б. И. Орловского были торжественно открыты 25 декабря 1837, в день празднования двадцать пятой годовщины изгнания французов из России.

Посетив мастерскую скульптора в марте 1836, Пушкин увидел изваяния обоих полководцев и ещё раз высказал свой взгляд на их роль в Отечественной войне выразительной строчкой стихотворения «Художнику»:

В 4-м номере своего «Современника» (ноябрь 1836) Пушкин, подвергнувшись критике за стихотворение «Полководец», помещает статью «Объяснение»:

Слава Кутузова неразрывно соединена со славою России, с памятью о величайшем событии новейшей истории. Его титло: спаситель России; его памятник: скала святой Елены! Имя его не только священно для нас, но не должны ли мы ещё радоваться, мы, русские, что оно звучит русским звуком? И мог ли Барклай де Толли совершить им начатое поприще? Мог ли он остановиться и предложить сражение у курганов Бородина? Мог ли он после ужасной битвы, где равен был неравный спор, отдать Москву Наполеону и стать в бездействии на равнинах Тарутинских? Нет! (Не говорю уже о превосходстве военного гения). Один Кутузов мог предложить Бородинское сражение; один Кутузов мог отдать Москву неприятелю, один Кутузов мог оставаться в этом мудром, деятельном бездействии, усыпляя Наполеона на пожарище Москвы, и выжидая роковой минуты: ибо Кутузов один облечен был в народную доверенность, которую так чудно он оправдал! Неужели должны мы быть неблагодарны к заслугам Барклая-де-Толли, потому что Кутузов велик? Современник, литературный журнал А.С. Пушкина. 1836-1837. - М.: Советская Россия, 1988. - С. 308.

Награды

• Орден Святого апостола Андрея Первозванного (07.09.1813);
• Барклай де Толли был одним из 4-х полных Георгиевских кавалеров за всю историю ордена. Наряду с ним в те годы полным кавалером был только М. И. Кутузов.
• Орден Святого Георгия 1-го кл. (19.08.1813, № 11) - «За поражение французов в сражении при Кульме 18 августа 1813 года» ;
• Орден Святого Георгия 2-го кл. бол.кр. (21.10.1812, № 44) - «За участие в сражении при Бородине 26-го августа 1812 года»;
• Орден Святого Георгия 3-го кл. (08.01.1807, № 139) - «В воздаяние отличной храбрости и мужества, оказанных в сражении против французских войск 14-го декабря при Пултуске, где, командуя авангардом впереди праваго фланга, с особенным искусством и благоразумием удерживал неприятеля во все время сражения и опрокинул онаго»;
• Орден Святого Георгия 4-го кл. (16.09.1794, № 547) - «За отличную храбрость, оказанную против польских мятежников при овладении укреплениями и самим гор. Вильною»;
• Золотая шпага с алмазами и лаврами с надписью «за 20 января 1814 г.» (1814);
• Орден Святого Владимира 1-й ст. (15.09.1811), 2-й ст. (07.03.1807), 4-й ст. (07.12.1788);
• Орден Святого Александра Невского (09.09.1809) с алмазами (09.05.1813);
• Орден Святой Анны 1-й ст. (07.03.1807);
• Золотой крест за взятие Очакова (07.12.1788);
• Золотой крест за Прейсиш-Эйслау (1807);
• Прусский орден Красного орла (1807);
• Прусский орден Черного Орла (1813);
• Австрийский Военный орден Марии Терезии командор (1813);
• Шведский Военный орден Меча 1-го кл. (1814);
• Французские ордена Св. Людовика (1816) и Почётного легиона 1-й ст. (1815);
• Почётный Рыцарь Большого Креста, Орден Бани Великобритании (1815); английская шпага с алмазами (1816);
• Нидерландский Военный орден Вильгельма 1-й ст. (1815);
• Саксонский Военный орден Св. Генриха 1-й ст. (1815)

Память о Барклае де Толли

• В 1823 году вдова Барклая-де-Толли построила в Йыгевесте (ныне в Эстонии) мавзолей, который сохранился до наших дней. Автором проекта мавзолея, построенного в классическом стиле, выступил петербургский архитектор Аполлон Щедрин.
• Несвижский 4-й гренадерский полк (в то время 2-й, затем 1-й гренадерский егерский, гренадерский карабинерный полк) 14 февраля 1833 наименован карабинерный Генерала-Фельдмаршала Князя Барклая де Толли полк. С 1857 - Несвижский 4-й гренадерский генерал-фельдмаршала князя Барклая де Толли полк. Бюст Барклаю-де-Толли установлен в зале славы (Вальхалле) в Германии.
• В 1962 году Фильское шоссе в Москве (вошло в состав города в 1960 году вместе с селом Фили) было переименовано в улицу Барклая.
• В Черняховске Калининградской области (бывший Инстербург) одна из улиц носит имя полководца.
• Портрет Барклая-де-Толли работы Доу относится, как и портрет Кутузова, к числу лучших произведений художника.
• В Великом Новгороде на Памятнике «1000-летие России» среди 129 фигур самых выдающихся личностей в российской истории (на 1862 год) есть фигура М. Б. Барклая-де-Толли.

Памятники Барклаю-де-Толли

• Памятник Барклаю-де-Толли установлен на его могиле в Йыгевесте (сохранился).
• Памятник полководцу сооружён в Санкт-Петербурге на Казанской площади (сохранился).
• Памятник Барклаю-де-Толли установлен в Москве у «Кутузовской избы» (сохранился).
• Памятник фельдмаршалу установлен в Тарту (ныне в Эстонии). Памятник сохранился до наших дней.
• В начале XX века в честь празднования столетней годовщины победы в Отечественной войне 1812 года памятник Барклаю-де-Толли был установлен в Риге. В начале Первой мировой войны памятник был эвакуирован, а затем утерян (сохранился лишь постамент). Восстановлен в начале XXI века.
• В Черняховске Калининградской области на центральной площади города в 2007 году установлена конная статуя полководца.

Лев Толстой, как и многие современники Барклая де Толли и его потомки, не жаловал полководца. В "Война и мир" отражено негативное отношение солдат и офицеров к Барклаю, хотя и подчеркнута та двойственная роль в которой тот находился, вынужденный по воле императора Александра спасать армию, не имея шансов на ошибку в тяжелейшей ситуации.

Толстой говорит о том, что Барклай героически вел себя на Бородинском поле, но говорит - словами Берга, в иронической форме описывая хвастовство также не совсем русского героя романа. Автор умалчивает о роли Барклая в решениях сразу после Бородинской битвы и на совете в Филях. В других местах романа-эпопеи также - лишь описывается негатив в адрес полководца, но не всегда отдается объективность. Такая судьба этого человека.

А вот что говорят о нем герои романа Андрей Болконский и Пьер Безухов накануне Бородинской битвы.

Ну, а скажите, какое ваше мнение насчет Барклая де Толли? В Москве бог знает что говорили про него. Как вы судите о нем?

Спроси вот у них, -- сказал князь Андрей, указывая на офицеров.

Пьер с снисходительно вопросительной улыбкой, с которой невольно все обращались к Тимохину, посмотрел на него.

Свет увидали, ваше сиятельство, как светлейший поступил, -- робко и беспрестанно оглядываясь на своего полкового командира, сказал Тимохин.

Отчего же так? -- спросил Пьер.

Да вот хоть бы насчет дров или кормов, доложу вам. Ведь мы от Свенцян отступали, не смей хворостины тронуть, или сенца там, или что. Ведь мы уходим, ему достается, не так ли, ваше сиятельство? -- обратился он к своему князю, -- а ты не смей. В нашем полку под суд двух офицеров отдали за этакие дела. Ну, как светлейший поступил, так насчет этого просто стало. Свет увидали...

Так отчего же он запрещал?

Тимохин сконфуженно оглядывался, не понимая, как и что отвечать на такой вопрос. Пьер с тем же вопросом обратился к князю Андрею.

А чтобы не разорять край, который мы оставляли неприятелю, -- злобно-насмешливо сказал князь Андрей. -- Это очень основательно; нельзя позволять грабить край и приучаться войскам к мародерству. Ну и в Смоленске он тоже правильно рассудил, что французы могут обойти нас и что у них больше сил. Но он не мог понять того, -- вдруг как бы вырвавшимся тонким голосом закричал князь Андрей, -- но он не мог понять, что мы в первый раз дрались там за русскую землю, что в войсках был такой дух, какого никогда я не видал, что мы два дня сряду отбивали французов и что этот успех удесятерял наши силы. Он велел отступать, и все усилия и потери пропали даром. Он не думал об измене, он старался все сделать как можно лучше, он все обдумал; но от этого-то он и не годится. Он не годится теперь именно потому, что он все обдумывает очень основательно и аккуратно, как и следует всякому немцу. Как бы тебе сказать... Ну, у отца твоего немец-лакей, и он прекрасный лакей и удовлетворит всем его нуждам лучше тебя, и пускай он служит; но ежели отец при смерти болфен, ты прогонишь лакея и своими непривычными, неловкими руками станешь ходить за отцом и лучше успокоишь его, чем искусный, но чужой человек. Так и сделали с Барклаем. Пока Россия была здорова, ей мог служить чужой, и был прекрасный министр, но как только она в опасности; нужен свой, родной человек. А у вас в клубе выдумали, что он изменник! Тем, что его оклеветали изменником, сделают только то, что потом, устыдившись своего ложного нарекания, из изменников сделают вдруг героем или гением, что еще будет несправедливее. Он честный и очень аккуратный немец...

Однако, говорят, он искусный полководец, -- сказал Пьер.

Я не понимаю, что такое значит искусный полководец, -- с насмешкой сказал князь Андрей.

Искусный полководец, -- сказал Пьер, -- ну, тот, который предвидел все случайности... ну, угадал мысли противника.

Да это невозможно, -- сказал князь Андрей, как будто про давно решенное дело.

Пьер с удивлением посмотрел на него.

Резюме от редакции: Да, Барклай де Толли, не обладал "русским духом", какого требовали от него современники, однако он не был ни изменником, ни трусом. Более того, действовал эффективно и преданно.