Подлинное христианство парадоксально, и жизнь схиархимандрита Виталия (Сидоренко) - убедительное свидетельство этой благодатной парадоксальности. Старец хранил верность Глинской традиции и при этом не вмещался в ее спасительные рамки. Его отличала неизбирательная, материнская любовь ко всему существующему, но любовь эта органично сочеталась со строгостью и взыскательностью. Человек ангелоподобной жизни искренне считал себя ниже всех. Необычное послушание отца Виталия не противоречило его духовному дерзновению.
Согласно авве Евагрию, «блажен монах, который всякого человека считает за бога после Бога». Эти слова перекликаются с любимой, постоянно повторяемой в поучениях и письмах отца Виталия мыслью: «Себя считать сволочью, а всех вокруг - ангелами».
Человек в понимании схиархимандрита Виталия - ангел. Отец Гавриил (Стародуб) вспоминал, как кто-то сказал: «От меня так потом воняет…», а отец Виталий поправил: «Не воняет - пахнет».
Любовь старца, как и любовь Божия, была неизбирательной. Каждого старец принимал как самого близкого, встречал земным поклоном. Даже незнакомую лаборантку, которая пришла, чтобы взять кровь старца на анализы, отец Виталий назвал матушкой, встал перед ней на колени и поцеловал ноги.
Иеромонах А. посетил Тбилиси еще в дошкольном возрасте. Но даже его, ребенка, отец Виталий называл «отцом». Старец повторял: «Вы все для меня папы и мамы».
Что касается отношения к окружающему миру, то и здесь мы не можем не удивляться той любви ко всякой твари, которой отличался райский человек - схиархимандрит Виталий. Кошек, например, называл «отец», «брат», «мать», «сестра». Однажды уговаривал кошку отпустить пойманную мышь. Говорил мухам: «Не залетай: убьют».
Старец ел очень аккуратно. Но однажды келейница заметила, что он роняет куски рыбы на пол. Оказалось, под столом сидит кошка. Когда матушка возмутилась, отец Виталий сказал: «Ну, мать, у них же денег нет. Они зарплату не получают».
После операции в Москве схиархимандрит Виталий некоторое время жил недалеко от г. Снежное Донецкой области. Однажды он попросил нарезать арбуз кругами и сверху помазать медом. Матушки, ухаживающие за ослабевшим старцем, обрадовались. Они думали, что все это отец Виталий просит для себя. Но как они были удивлены, когда увидели следующую картину: арбуз лежит на столике в беседке, а вокруг собралось огромное количество ос, для которых старец и просил угощение.
«Надо раздавать!»
Отцу Виталию был свойственен суровый, непривычный для ХХ века аскетизм патериков, порой воспринимающийся как юродство. Вспоминает архимандрит Т.: «За грехи свои (какие у него грехи?!) сильно бил себя по гнойной ране в области бедра». На молитве мог колоть себя булавкой, чтобы не хотелось спать.
Однажды Георгий Стародуб в присутствии отца Виталия посолил пищу. Старец удивился: «Ангелы Божии готовили, а ему пища не такая!»
Старец отличался царственной свободой по отношению к миру вещей. Дерзновенное и в то же время смиренное желание во всем исполнить заветы Евангелия и святых отцов вело его путем абсолютной нестяжательности и шокирующей безбытности.
Схиархимандрит Виталий постоянно повторял, что все лишнее надо раздавать. Однажды его келейница, сестра Мария, сказала отцу Виталию, что он может дарить только то, что найдет на своей кровати. Вскоре после этого она гладила и по привычке положила часть одежды на кровать старца. Не прошло и получаса, как келейница вспомнила о договоре и поспешила в комнату, чтобы забрать вещи. Но их уже не было. За это время отец Виталий успел найти нуждающихся.
Заметили, что старец старательно прикрывает ноги подрясником. Оказалось - он отдал кому-то свою обувь
В другой раз старец сел в автомобиль, старательно прикрывая ноги подрясником. Оказалось - он отдал кому-то свою обувь.
Где же ваши новые туфли, отец Виталий? - спросили старца.
В Москву уехали.
Отец Гавриил (Стародуб) видел, как отец Виталий, выходя из храма, отдал незнакомому человеку только что пожертвованную дорогую дубленку. А одной женщине старец сбросил новый костюм прямо с балкона.
Для того чтобы хоть что-то из многочисленных подарков оставалось у отца Виталия, ученики шли на хитрость. Яблоки, например, резали на небольшие кусочки.
У старца ничего не пропадало, подобного отношения к вещам он требовал и от других. Страсть к стяжанию, неэкономное отношение ко всему, что дано нам Господом, он называл грехом совести, грехом перед предметами. Отец Виталий учил так: если у вас даже лоскутки остались, не выбрасывайте их, отдайте водителю, а уж он найдет им применение.
«Так это со мной было!»
Одна из первых характеристик старчества схиархимандрита Виталия, которую нам довелось услышать, звучала приблизительно так: «Даже в своей старческой практике отец Виталий был особенным. Обычно ученик находится в послушании у старца, а отец Виталий, как старец, сам был послушником духовных чад».
При этом подвижник вел своих чад тесным путем неразвлекательной христианской жизни. Любовь органично сочеталась в нем со строгостью.
Отец Виталий был встревожен: «Да как же вы ушли без благословения?!»
Сам опытно прошедший школу врачевания воли у духоносных Глинских старцев, отец Виталий прежде всего учил послушанию и великой силе благословения. Архимандрит Т. рассказывал нам о том, как однажды в Тбилиси он пошел в храм. С полдороги его неожиданно зовут обратно. Отец Виталий встревожен: «Как же вы ушли без благословения? Что же с вами могло случиться по дороге!»
Как духовник схиархимандрит Виталий отличался особенной деликатностью. Вспоминает схиархимандрит Гавриил (Стародуб): «Он духовно исцелял: не кричал, не обличал прямо, но обличал в притчах или обо всех грехах человека пришедшего говорил как о своих. К кому обращалось обличение, тот знал. Приедешь. Идет беседа, а так спать хочется. И вдруг отец Виталий останавливается: “Брат Георгий, вы представляете, так у меня глаза слипаются - хоть спички подставляй, а слушать надо”. - “Так это у меня, Батюшка!”».
Духовный сын отца Виталия боролся со страстью к курению. Однажды, чтобы скрыть запах табака, прежде чем идти к старцу, побрызгал себя одеколоном. Встречает его отец Виталий: «Вот, отец, искушение со мной было. Так накурился, так накурился, а чтобы не услышали, одеколоном побрызгался».
Один духовный сын спорил со старцем, «учил» его. На что отец Виталий только смиренно отвечал: «Брат N., я мало каши поел».
Старец страдал за людей буквально физически. Как-то неожиданно стал бить себя палкой: «Вы не знаете, что сейчас семья режется в Таганроге». Как позже выяснилось, так оно и было, но по молитве старца мир в семье был восстановлен.
Не любил старец празднословия и пустословия. Учил своих чад не только правильно молиться и мыслить, но и говорить. Матушка N. два раза в неделю убирала у высокопоставленной особы. Однажды пришла к отцу Виталию: «Устала. Сегодня вагон грязи вывезла». Отец Виталий искренне удивился: «А где же вы брали машины?» - «Какие машины?» - теперь удивилась матушка. «Вы же вагон грязи вывезли». - «Батюшка, так это я просто так сказала». - «Как это просто так?!»
Даже то, что кажется нам мимолетной встречей, для него имело духовное значение. Иногда старец отправлял сестер в небольшие паломничества и по возвращении всегда расспрашивал о каждой, даже самой незначительной, детали духовного путешествия. Где купили билет? Кто покупал? И т.п. Так он учил каждую секунду следить за словом, за внутренним движением сердца и внешним миром.
«А він щось та знає »
Сестра А. приехала с поручением к митрополиту Зиновию . Поскольку владыка был занят и сразу принять ее не мог, чада митрополита предложили ей обратиться к другому старцу - отцу Виталию. «Где я могу его найти?» - спросила матушка. «Он в храме, служит Литургию». Схиархимандрит Виталий никакого особого впечатления на нее не произвел. «Что за старец! Даже проповедь не произнес», - про себя подумала сестра. После богослужения ее представили отцу Виталию. «Наша будешь», - сказал он, и действительно, сестра А. впоследствии стала его духовным чадом. Уходя, отец Виталий неожиданно обернулся и сказал: «Что за старец! Даже проповедь не произнес!» Матушка вспоминала, что у нее в тот момент не только уши, даже нос покраснел.
Однажды духовные чада старца по дороге в Тбилиси пили в поезде коньяк. Надо сказать, что всё было в меру и вели они себя прилично. Но старец встретил их сурово, в первый день по приезде не принял. И только когда они осознали причину такого отношения и принесли искреннее покаяние, мир был восстановлен. Позже матушка Мария рассказала им, что в тот самый момент, когда они ехали в Тбилиси, взволнованный отец Виталий ходил по двору, повторяя: «Вот рабы Божии дают! Едут к старцу и коньяк пьют».
Мать сестры N. болела, но советов отца Виталия по поводу лечения не принимала. «Та що там батюшка Віталій знає», - повторяла она дочери. Сама дочь об этом выражении старцу не говорила. Можно представить ее удивление, когда во время одной из бесед отец Виталий внимательно посмотрел ей в глаза и произнес: «Та що там батюшка Віталій знає? А він щось та знає».
Однажды отец Виталий предупредил: «Сегодня встречаем будущего одесского водителя». Через три года гость действительно был назначен на послушание водителя.
Еще один интересный случай, свидетельствующий о благодатных дарованиях отца Виталия, произошел в г. Снежное. Как-то отец Виталий отстал от сестер, вместе с которыми совершал паломничество. Возвратившись, сестры увидели, что старец кладет земные поклоны на безлюдном пустыре. Сестры удивились. Казалось, что он кланяется кому-то или чему-то. А сегодня на этом месте стоит храм, посвященный святителю Николаю Чудотворцу.
Вспоминает схимонахиня И.: «Все о человеке знал, видел насквозь. Одна раба Божия пришла к отцу Виталию, собралась умирать, а ему ничего не сказала. Он ее увидел: “Мать, еще чего не хватало! Молись”. Утром сестра встала и пошла на работу».
Однажды чада старца получили телеграмму: «Мы за младенца служили Литургию, ставили свечи». Мальчику было два года. Чуть позже мальчик сильно заболел, и врачи его еле спасли. Таким образом, отец Виталий молился о выздоровлении младенца заранее.
Старцу были открыты и мысли, и самые мимолетные помыслы чад. Сестра N. вспоминала: «Когда кто-то рассеянно молился или слушал беседы отца Виталия, старец мог сказать: “Уже спускайся, далеко пошел”».
Смысл некоторых поступков старца открывался со временем. Сестра В. хотела в монастырь, но необходимо было ухаживать за мамой. Отец Виталий не благословил. Прошло время - мама умерла, однако отец Виталий снова не дал благословения. В. - в слезы. Сестры ждут приема, а все внимание ей. Батюшка ходит вокруг нее: «Наша В. маленькая, мы ее покачаем, мы ее успокоим», но своего благословения не отменяет. Уже после, когда В. и думать перестала о монашестве, хорошо устроилась в мирской жизни, отец Виталий спустил ее с высоты и благословил на иноческий путь. Сегодня В. - игумения старинной обители.
По молитве старца совершались исцеления. Известен случай, когда беременная женщина, желая избавиться от плода, наглоталась каких-то таблеток. Врачи считали, что бороться за ребенка бесполезно: «Кого спасать? Калеку?» В это время кто-то ехал к отцу Виталию, его попросили помолиться. Отец Виталий не благословил аборт: «Ничего не делать! Господь все управит». И случилось чудо. Высокая температура исчезла. Перед родами женщину причастили. Врачи удивлялись: «Сейчас, когда женщина рожает, не знаешь, кого спасать - мать или ребенка. А здесь роды прошли легко». Родился мальчик. Сейчас никаких особых проблем со здоровьем у него нет. Когда отец Виталий узнал об удивительном рождении младенца, сказал, улыбнувшись: «А это мать Мария помолилась».
У отца Гавриила неожиданно образовалась на руке ранка. Он подошел к старцу Виталию: «Батюшка, смотри, чернобыльская язва!» Старец перекрестил, поцеловал это место, и на следующий день от язвы осталось только красное пятнышко.
«Месяц не буду есть и пить!»
Следующие фрагменты воспоминаний посвящены не только аскетическому учению схиархимандрита Виталия, но и его облику-лику в быту.
Он всегда находился в состоянии духовного восторга. Удивлялся: «Как можно гневаться? Как можно осуждать?»
Архимандрит Т.: «Отец Виталий, несомненно, избранник Божий. Одни старцы следуют примеру своих старцев, а отца Виталия даже сами Глинские старцы считали юродивым. В нем не было человекоугодия. Не видел старца улыбающимся, но отец Виталий всегда находился в состоянии духовного восторга. Не экзальтации, а духовного восторга. Удивлялся, когда человек грешил: “Как можно гневаться? Как можно осуждать?”
Как-то его в очередной раз забрала милиция. Позже старец сокрушался: «Было в кармане три рубля, подвезли, а я им не заплатил».
Ему всегда и везде было хорошо. Учил своих духовных чад так: сколько можешь, делай сам, чтобы никого не тяготить.
Выбрасывал за забор мелочь для местных ребятишек. Дети об этом знали и каждый день приходили собирать.
Всегда говорил правду. Когда, по благословению владыки Зиновия, восстанавливали паспорт отца Виталия, в милиции спросили, что случилось с предыдущим. Отец Виталий честно ответил: «Сжег». Тогда милиционер отвел матушку Марию в сторону и попросил: «Приходите, пожалуйста, завтра, но только без него».
Сцена из жизни отца Виталия и матушки Марии. Дул такой сильный ветер, что на землю падали плоды. Отец Виталий молчал. И вдруг ветер резко прекратился. Матушка Мария говорит: «Матерь Божия, не слушай его, я задыхаюсь». Опять подул ветер.
Сестра Д. нарушила обет и попробовала мясо. Тогда отец Виталий вместо нее наказал себя: «Месяц не буду есть и пить».
Интересно, что при воспоминании об отце Виталии просветлялись лица его чад, а один суровый инок (за четыре года я ни разу не видел его улыбающимся), узнав, что я собираю материалы о его наставнике, мгновенно превратился в ребенка: засмеялся, ухватил меня за рукав… Таким непосредственным я и представить его не мог.
Отец Гавриил (Стародуб) называл своего духовного наставника «вселенским старцем», и в этом нет преувеличения. Всемирная отзывчивость, неизбирательная любовь ко всей твари позволяют говорить о схиархимандрите Виталии (Сидоренко) как о старце космического масштаба.
Старец схиархимандрит Виталий (в миру В.Н. Сидоренко (1928-1992 гг.).был воспитанником великих старцев Глинской пустыни. Он прошел жизненный путь, как монастырский послушник, странник-юродивый, монах-пустынник.
Схиархимандрит Виталий выделялся своей высокой духовностью, смирением, послушанием.
В последнее время он служил в храме Александра Невского в Грузии. Не от мира сего смиренный, кроткий пастырь отличался особым Божиим даром: исцелял душевнобольных и бесноватых.
Однако отец Виталий никогда не роптал, за все усердно благодарил Господа и усиленно молился за своих чад, за братию, за недругов...
Он вымаливал человека, каких бы трудов ему это не стоило. Даже зная волю Божию об этом человеке, имел дерзновение умолять Всевышнего даровать прощение или облегчить участь несчастного...
Последние свои годы, с 1969 года, когда усилились гонения на верующих, он провел во «Святом Тбилиси». В возрасте 64 лет схиархимандрит Виталий отошел ко Господу. Чин отпевания при большом стечении верующего народа совершил Святейший Каталикос-Патриарх всея Грузии Илия II в сослужении духовенства России, Грузии, Украины. День памяти 1 декабря (по нов. стилю)
На молитвенную память схиархимандрит Виталий оставил матушке N. (которая 30 лет была его духовным чадом) молитву на благословение дома. Эта молитва читалась по несколько раз в день во время бомбежек, осаждений, обысков. И ее домик в одной из «горячих» точек Кавказа, и люди, находящиеся в нем, не пострадали, когда рядом и в округе все было сожжено, разбито, взорвано.
Молитва на благословение дома
Да благословит нас и сохранит Всемогущий Милосердный Бог Отец, Бог Сын, Бог Дух Святый. О! сладчайший Иисусе Христе, Всемогущий Царю Неба и земли, Сыне Давидов, Иисусе Назорее, нас ради распятый на Кресте, смилуйся над этим домом, храни живущих в нем. Да будет Твое благословение Господне сопутствовать им везде; да освятит Дух Святый мысли и сердца их: Всемогущество Его везде, во всяком месте: все, что находится в этом доме, кто к ним входит и кто выходит от них, да благословит Пресвятая Троица и сохранит от всякого зла, чтобы ничто нечистое не приблизилось к ним. Имя Господа Иисуса Христа с девятью чинами Ангелов да будет в сем доме и даст ему свой покой. Да покроет своим материнским Покровом Пресвятая Дева Мария; да охраняют его Святые Апостолы благополучие его да утвердят и укрепят Святые Евангелисты. Крест Господа нашего Иисуса Христа да будет кровлей ему; гвозди Господа нашего Иисуса Христа да будут его защитой; венец Господа нашего Иисуса Христа да будет его покровом. Пресвятая Дева Мария, Святый праведный Иосиф и вси святые, Ангелы Хранители, умолите Господа Иисуса Христа, Единаго от Святыя Троицы, да сохранит сий дом от грома, молнии, огня, града, наводнения, от нападения злых людей, нужды, неверия, ереси (войны) и всякого несчастия, грозящего душе и телу: в чем да поможет нам Бог Отец, Бог Сын, Бог Дух Святый. Аминь.
Сподоби, Господи, в день сей (или нощь сию) без греха сохранитися нам.
Страница 1 из 3
«Вселенский старец»
Схиархимандрит Виталий (Сидоренко)
Дмитрий Трибушный
П убликуемый текст основан на беседах, состоявшихся в 2000–2003 годах в г. Одессе и с. Павловка Донецкой области – задолго до выхода книги «О жизни схиархимандрита Виталия». Тогда духовные чада тбилисского старца не только не знали биографию своего наставника, но даже не могли назвать его фамилию. Помню, кто-то называл отца Виталия Смирновым, тем самым подчеркивая удивительное смирение подвижника. В предлагаемых вниманию читателей заметках мы не стремились реконструировать историю жизни странника, глинского послушника, кавказского пустынника, тбилисского старца. Прежде всего нас интересовал образ отца Виталия: мы хотели увидеть его таким, каким знали и любили своего наставника духовные дети.
Подлинное христианство парадоксально, и жизнь схиархимандрита Виталия (Сидоренко) – убедительное свидетельство этой благодатной парадоксальности. Старец хранил верность Глинской традиции и при этом не вмещался в ее спасительные рамки. Его отличала неизбирательная, материнская любовь ко всему существующему, но любовь эта органично сочеталась со строгостью и взыскательностью. Человек ангелоподобной жизни искренне считал себя ниже всех. Необычное послушание отца Виталия не противоречило его духовному дерзновению.
Согласно авве Евагрию, «блажен монах, который всякого человека считает за бога после Бога» . Эти слова перекликаются с любимой, постоянно повторяемой в поучениях и письмах отца Виталия мыслью: «Себя считать сволочью, а всех вокруг – ангелами».
Человек в понимании схиархимандрита Виталия – ангел. Отец Гавриил (Стародуб) вспоминал, как кто-то сказал: «От меня так потом воняет…», а отец Виталий поправил: «Не воняет – пахнет».
Любовь старца, как и любовь Божия, была неизбирательной. Каждого старец принимал как самого близкого, встречал земным поклоном. Даже незнакомую лаборантку, которая пришла, чтобы взять кровь старца на анализы, отец Виталий назвал матушкой, встал перед ней на колени и поцеловал ноги.
Иеромонах А. посетил Тбилиси еще в дошкольном возрасте. Но даже его, ребенка, отец Виталий называл «отцом». Старец повторял: «Вы все для меня папы и мамы».
Что касается отношения к окружающему миру, то и здесь мы не можем не удивляться той любви ко всякой твари, которой отличался райский человек – схиархимандрит Виталий. Кошек, например, называл «отец», «брат», «мать», «сестра». Однажды уговаривал кошку отпустить пойманную мышь. Говорил мухам: «Не залетай: убьют».
Старец ел очень аккуратно. Но однажды келейница заметила, что он роняет куски рыбы на пол. Оказалось, под столом сидит кошка. Когда матушка возмутилась, отец Виталий сказал: «Ну, мать, у них же денег нет. Они зарплату не получают».
После операции в Москве схиархимандрит Виталий некоторое время жил недалеко от г. Снежное Донецкой области. Однажды он попросил нарезать арбуз кругами и сверху помазать медом. Матушки, ухаживающие за ослабевшим старцем, обрадовались. Они думали, что все это отец Виталий просит для себя. Но как они были удивлены, когда увидели следующую картину: арбуз лежит на столике в беседке, а вокруг собралось огромное количество ос, для которых старец и просил угощение.
«Надо раздавать!»
Отцу Виталию был свойственен суровый, непривычный для ХХ века аскетизм патериков, порой воспринимающийся как юродство. Вспоминает архимандрит Т.: «За грехи свои (какие у него грехи?!) сильно бил себя по гнойной ране в области бедра». На молитве мог колоть себя булавкой, чтобы не хотелось спать.
Однажды Георгий Стародуб в присутствии отца Виталия посолил пищу. Старец удивился: «Ангелы Божии готовили, а ему пища не такая!»
Старец отличался царственной свободой по отношению к миру вещей. Дерзновенное и в то же время смиренное желание во всем исполнить заветы Евангелия и святых отцов вело его путем абсолютной нестяжательности и шокирующей безбытности.
Схиархимандрит Виталий постоянно повторял, что все лишнее надо раздавать. Однажды его келейница, сестра Мария, сказала отцу Виталию, что он может дарить только то, что найдет на своей кровати. Вскоре после этого она гладила и по привычке положила часть одежды на кровать старца. Не прошло и получаса, как келейница вспомнила о договоре и поспешила в комнату, чтобы забрать вещи. Но их уже не было. За это время отец Виталий успел найти нуждающихся.
В другой раз старец сел в автомобиль, старательно прикрывая ноги подрясником. Оказалось – он отдал кому-то свою обувь.
– Где же ваши новые туфли, отец Виталий? – спросили старца.
– В Москву уехали.
Отец Гавриил (Стародуб) видел, как отец Виталий, выходя из храма, отдал незнакомому человеку только что пожертвованную дорогую дубленку. А одной женщине старец сбросил новый костюм прямо с балкона.
Для того чтобы хоть что-то из многочисленных подарков оставалось у отца Виталия, ученики шли на хитрость. Яблоки, например, резали на небольшие кусочки.
У старца ничего не пропадало, подобного отношения к вещам он требовал и от других. Страсть к стяжанию, неэкономное отношение ко всему, что дано нам Господом, он называл грехом совести, грехом перед предметами. Отец Виталий учил так: если у вас даже лоскутки остались, не выбрасывайте их, отдайте водителю, а уж он найдет им применение.
Правило Старца схиархимандрита Виталия (Сидоренко)О молитвенном правиле
Батюшка учил не скорбеть и не унывать, если не успеваешь вычитать утреннее правило, а неустанно читать в течение дня Иисусову молитву, 150 раз «Богородице Дево, радуйся» и Пяточисленные молитвы. Он говорил, что Иисусовой молитвой можно заменить все правило, а кто каждый день читает 150 раз «Богородице Дево, радуйся», того Матерь Божия спасет.
Если после молитвы попьешь чаю или покушаешь, заново надо читать молитву на сон грядущим.
Всегда читайте «Богородице Дево, радуйся» по 150 раз с поклонами - и Матерь Божия совершит спасение.
Батюшка советовал утром, выходя из дома, прочитать 26, 50 и 90 псалмы, а между ними, в начале и в конце по одной молитве «Богородице Дево, радуйся». После этого, он говорил, если рядом разорвется снаряд или пуля, или случится пожар - никакая беда тебя не коснется.
Читайте 26, 50, 90 псалмы, и Господь и Матерь Божия подадут Свои милости.
Раз есть тщеславие исполнением правила, много не бери, а тяни четки с Иисусовой молитвой, не считая, но только смиренно и со вниманием.
Старайся аккуратно молиться утром, вечером и при всяком деле, хотя бы так: «Благослови, Господи. Слава Тебе, Господи». И вместо других мыслей говори: «Господи, помози ми. Господи, защити мя. Господи, буди врач души и телу. Господи, научи мя творити волю Твою». Тако творя, ты будешь беседовать с Богом, что и есть молитва. Другие мысли не принимай - они не Божии.
При крайнем затруднении к прочтению правила ко Причащению позволял прочитать 5 четок Иисусовых молитв.
Требовал молиться за всех, но при крайней занятости позволял даже так: «Благослови, Господи, всех здравием и помяни всех усопших во Царствии Твоем. - Вот и помолились, тогда не будете унывать».
Выдердки из жизнеописания:
"...Когда началась война в Сухуми, отец Виталий сделал из воска большую свечу и возжег ее. Свеча горела с шумным треском, сильно коптила и воск стал кусками отпадать от нее. Сестры испугались пожара, но отец Виталий не разрешил ее гасить и сказал: «Как ведут себя в Сухуми - фырчат друг на друга, так свеча и показывает».
В это скорбное время он советовал живущим в Сухуми нести свои горести на могилку схиархимандрита Серафима (Романцова) и все рассказывать старцу, как живому, а если нет возможности пойти к нему, то мысленно просить: «Господи, молитвами моих родителей и всех, молящихся о мне, помоги и благослови».
Находящимся в смертельной опасности он благословил читать ежедневно 26, 50 и 90-й псалмы, а также 100 Иисусовых молитв. Кто это исполнял, был сохранен сам со всем своим домом.
Одной своей духовной дочери отец Виталий явился во сне в мантии, с четками, и обошел ее сухумский дом. При этом он сказал: «Я здесь охраняю, не бойтесь...» И, действительно, дом этот не пострадал ни от обстрела, ни от грабежа. Когда началось братское кровопролитие, он молился по ночам, стоя на камне, прося Господа сохранить святую Иве-рию и паству Христову, а Святейшему просил дать духа премудрости, чтобы сдержать братоубийство. Сам же он взял на себя в то время подвиг молчания и воздержания в пище, вкушая только хлеб и воду, а иногда отказываясь от нее совсем.
Его сердце могло откликаться на чужую боль таким пронзительным порывом любви, который кажется невозможным для человека. «Я говорю себе, - читаем мы в его письме, - так я виноват, что через меня святые люди кровь льют, везде идет страдание, да лучше бы меня зарезали или убили, или потопили, или повесили, нежели столько людей Божиих страдает».
За несколько лет до этих событий отец Виталий говорил о предстоящих бедствиях: «Будет на земле страшная кровь, братоубийство, голод. Не выбрасывайте пищу, будете рады и отбросам... Люди будут искать жизни в других странах... Познайте каждый себя и поймете, что в том, что совершается в мире, есть и наша вина, это наши грехи»
http://www.pravoslavie.ws/library/o_gizni_shiarhimandrita_vitalija.htm
А ТАКЖЕ
Пишет Сергей Нилус о том, что сказал ему старец Иоанн Салов:
- Ну, так вот что я вам скажу! Вы как-то раз говорили мне, что на вас враг пускает стрелы свои. Не бойтесь! ни одна вас не коснется, никакой дряни не опасайтесь: дрянь дрянью и останется. Только возьмите мой совет за правило, послушайтесь: читайте утром и вечером перед вашей молитвой оба эти псалма - 26-й и 90-й, а перед ними великое Архангельское обрадование - «Богородице Дево, радуйся». Будете так делать, ни огонь вас не возьмет, ни вода не потопит...
При этих словах старец встал со своего кресла, обнял меня и с какой-то особой силой, раскатисто-звонко, не сказал даже, а выкрикнул:
- Больше вам скажу: бомбой не разорвет! Я поцеловал обнимавшую меня руку старца. А он опять, прижавшись к самому моему уху, опять громко воскликнул:
- И бомба не разорвет!* А на всякую дрянь вы и внимания не обращайте: что вам дрянь сделать может?... Вот, об этом-то я и хотел побеседовать с вами. Ну, а теперь идите с Господом!
+++
1 декабря – день кончины схиархимандрита Виталия (Сидоренко), удивительного подвижника, прозорливого старца, молитвенника и утешителя страждущих. Наследник духовной традиции Глинских старцев, батюшка Виталий учил духовных чад покаянию и любви: «Надо себя хулить, винить, пороть, наказывать, а всех любить, считать Ангелами». Сам отец Виталий был бездонным кладезем любви и сострадания. С 1960-х годов старец подвизался в Грузии, здесь и окончил свои земные дни в 1992 году. За советом, утешением, помощью к старцу приходят, приезжают, как и прежде, – у его могилы всегда люди: молятся, плачут, ведут безмолвную беседу с подвижником… А те, кто сподобился лично знать батюшку, хранят в сердце его наставления и уроки и делятся ими с другими.
Приехав первый раз в Тбилиси, я весь день бродила по улицам старого города, поклоняясь его святыням. Гора Мтацминда – храм и пещерка преподобного Давида Гареджийского, Сионский собор – крест святой равноапостольной Нины, храм Анчисхати VI века, храм Креста, храм Иоанна Богослова, Синий монастырь… Жарко. Но всё-таки надо дойти до русского храма во имя святого благоверного князя Александра Невского и поклониться могилкам известных и любимых мною глинских старцев – схиархимандрита Виталия (Сидоренко) и митрополита Зиновия (Мажуги), недавно канонизированного Украинской Церковью. Последний совершал постриг в монашество нынешнего Грузинского Патриарха Илии II. С 1950 до 1982 года он был настоятелем этого храма, который называли «филиалом Глинской пустыни».
Честные останки митрополита Зиновия покоятся в левом, Никольском приделе. На высокой темно-серой гробнице сделаны две надписи:
«Архиерейство твое да помянет Господь Бог во Царствии Своем» и «Высокопреосвященнейший Зиновий, митрополит Тетрицкаройский, в схиме Серафим». Над надгробием в нише стены вставлена под стеклянную дверцу его келейная икона – копия Глинской чудотворной иконы Рождества Богородицы.
Задерживаюсь перед привлекшим внимание образом Александра Невского. Властный, мужественный, очень выразительный лик, чеканка. Не удержавшись, интересуюсь, кто написал икону. То, что слышу в ответ, потрясает: «Грузинский Патриарх».
Схиархимандрит Виталий
Святые, как солнце, светят на правых и неправых, а уж тем более – на несчастных.
Наталья Трауберг.
Из интервью
Много лет работает здесь душевная доброжелательная женщина по имени Вера. Сухощавая и высокая, очень собранная, порой строгая, но вся горящая ревностной любовью к своему храму. Она поведала, что у них служат семь священников, здесь же живет схиигумения Елисавета, которая отдает храму много времени и сил. Она приехала из России в Грузию еще в 1975 году. В монашество постригал ее сам отец Виталий. На игуменство матушку благословил в свое время Святейший Патриарх. Она в постоянных хлопотах. Вера как-то особенно радостно сообщила, что два года назад в церкви провели отопление – нашелся благотворитель.
– А как же вы тут были зимой без отопления? Холодно ведь.
– Да, мерзли немножко. А что поделаешь? Но зато теперь – благодать.
Верно: всё познается в сравнении.
Подарив Вере иконки нашего храма, я пошла на могилку к отцу Виталию. Сидя на лавочке, наблюдала за непрерывным потоком подходящих людей. В основном это были женщины. Все сосредоточенно молились, ставили свечи. Подолгу стояли на коленях. Некоторые ставили пакеты с фруктами, конфетами, продуктами.
Одну пожилую женщину, присевшую рядом со мной, я спросила:
– Вы знали батюшку при жизни?
– Нет, не знала. Но я часто прихожу к нему, он нам реально помогает, я уже много лет обращаюсь к нему. Вот и сейчас у нас есть сложности. Пришла и всё ему рассказала. Он – покровитель моей семьи.
Интересно. Я вспомнила, как, прочитав книгу «Житие схиархимандрита Виталия», выпущенную Новоспасским монастырем в 2004 году, сразу же стала молиться батюшке, записала его имя в помянник, и у меня было явственное ощущение, что он слышит и помогает. Читая книгу, непрестанно поражалась смирению, послушанию, самоотвержению, высокой духовности этого необыкновенного подвижника.
Воспитанник великих старцев Глинской пустыни, он прошел трудный путь. Он жил в тяжелое время – при гонении на христиан. Он был преследуем, неоднократно избиваем милицией из-за отсутствия паспорта, подвизался в одиночестве в горах Кавказа. С 1969 года он жил в маленьком домике на Дидубе. Его келейницей была монахиня Мария (Дьяченко, впоследствии схиигумения Серафима). Он молился за грузинских и русских царей, патриархов, святителей и за весь мир. Он полюбил Грузию всем сердцем. Зная, что эта страна – избранный удел Божией Матери, он переживал каждое событие, происходившее в ней. Отец Виталий всегда и во всём полагался на Бога и старался привить это своим многочисленным чадам. Он говорил, что Богу надо доверять, тогда и скорбей не будет.
Последние свои годы, когда усилились гонения на верующих, старец провел в Тбилиси, который он называл святым. В возрасте 64 лет схиархимандрит Виталий отошел ко Господу. Чин отпевания при большом стечении верующего народа совершил Святейший Католикос-Патриарх всея Грузии Илия II в сослужении духовенства России, Грузии, Украины. На отпевании Святейший сказал: «Тот, кто знал отца Виталия, кто имел радость общения с ним, – знает, насколько святой жизни был этот великий и дивный старец. Удивительная и святая вера, необъятная любовь, удивительное и примерное смирение и послушание – всё это создавало ту духовную атмосферу, которая несла любовь всем, кто хотел получить духовное утешение от него. Действительно, братья и сестры, это был святой старец. И я, общаясь с ним, беседуя с ним, неоднократно видел эту святость, которую он источал вокруг себя».
Много чудес совершил при своей жизни дивный старец. И по смерти его не ушли безутешными собравшиеся люди. Когда священник вкладывал в руку старца разрешительную молитву, большой палец руки отца Виталия отогнулся, и его рука сама взяла молитву. От неожиданности священник вскрикнул; это увидели и другие люди.
Отец Виталий неоднократно говорил своим чадам, чтобы они приходили к нему на могилку, обещая им помощь и заступничество. Теперь вот и я здесь сижу.
Через некоторое время подошла неслышными шагами Вера и стала прибираться на могилке. Неожиданно она обратилась ко мне:
– Я вам расскажу такой случай. У одной женщины случилось огромное несчастье. Умерли один за другим пять членов семьи. Представляете, какое горе? Стоят в доме пять гробов. Надо хоронить, а она не работает, денег нет. Бедная женщина в таком горе и отчаянии, просто чуть не помешалась. Плакала, плакала. Заложила дом, чтобы выручить денег на похороны. И вот ночью является ей высокий монах и так спокойно и ласково говорит, что всё будет хорошо, успокаивает ее. И представляете, очень скоро ей предложили хорошую работу, и она смогла отдать долги. Спустя какое-то время она оказалась в храме Александра Невского и рассказала об этом. Когда ей показали фотографию отца Виталия, то она узнала его и очень обрадовалась. С тех пор часто приходит сюда. Еще вам расскажу. Одна монахиня из Таганрога однажды легла спать с сильной обидой на родственников, и вот снится ей отец Виталий. Батюшка, стоя на амвоне, ласково и как бы уговаривая, произнес: «Надо прощать. Прощайте, прощайте всех». Потом быстро пошел к подсвечникам и стал возжигать свечи. Откуда-то появились дети, и отец Виталий стал давать им продукты, посылая отнести их нуждающимся и больным. Он учил прощать всех, обидчикам старался сделать подарок и усердно молился за них.
Вера ловко и привычно собирала сгоревшие свечки, протирала мраморный цветник и продолжала:
– Ведь мы земельку постоянно подсыпаем. Люди уносят с собой память о старце. А вот в том домике – его келья. Там иконы, узкая кровать, личные вещи старца – его четки, крест ручной работы с камушками. У него подрясник был латанный-перелатанный, весь истертый. В келье висит. Вы знаете, отец Виталий особенно почитал батюшку Серафима Саровского, очень любил его! Там есть большая икона преподобного. И еще необыкновенная святыня – плат, который покрывал лик батюшки Серафима. Представляете? И его помянник сохранился – толстая такая тетрадь. В ней много-много имен. За скольких же он людей молился, свечи за них ставил… А вы, кстати, откуда знаете про отца Виталия?
– Книжку о нем читала. Давно мечтала побывать на могилке подвижника. Только мне казалось это почти невероятным.
– Ну, здесь всё просто: если вы хотели, то по его молитвам и оказались здесь. Нам тут чего только не рассказывают. Батюшка помогает и знакомым, и незнакомым – всем, кто обращается к нему.
Вера задумалась ненадолго, а потом решительно протянула мне несколько пакетов с фруктами:
– Возьмите. Это вам.
– Нет-нет, спасибо, мне ничего не надо.
Но Вера настойчиво и уверенно положила передо мной кульки. Я растерялась. Потом, поразмыслив, поняла, что ничего просто так не бывает. Раз дают – надо брать. В голове прозвучал голос моего духовника: «Всё принимай, как из руки Божией, и за всё благодари».
– Спасибо вам.
– Не мне, отцу Виталию спасибо.
– Спасибо, отец Виталий.
Я вернулась на лавочку. Две грузинки с любопытством разглядывали меня.
– Хотите фрукты? Берите, пожалуйста.
– Нет-нет, это же вам дали.
– Я с радостью поделюсь.
– Нет-нет, это вам. Не надо.
У этих женщин нет такого духовника, как у меня. Не хотят они принимать дары из руки Божией. Снова появилась Вера и протянула мне батон белого хлеба:
– Это тоже вам. От отца Виталия.
Тут уж я воспротивилась изо всех сил.
– Нет, спасибо, хлеб я не возьму. Я не ем белый хлеб.
Вера твердо смотрела на меня, не собираясь отступать.
– Вы не можете отказаться, это вам батюшка дает.
– Пожалуйста, отдайте нищим у ворот!
– Нищим мы и так даем. А это вам. Берите за послушание.
Отпираться было бесполезно, в глазах у Веры была такая уверенность, что пришлось сдаться и взять батон «от отца Виталия». Две мои соседки исчезли, и я обреченно принялась жевать белый хлеб, откусывая прямо от батона.
Прошел год. Я приехала в Грузию на два месяца. Жила в разных частях страны. И наконец прибыла в Боржоми, чтобы посетить пустыньку батюшки Серафима Саровского, которую называют здесь «Новый Саров». Она с любовью воссоздана по фотографии 1903 года по инициативе владыки Серафима. Я постоянно обращалась за помощью к преподобному Серафиму, и он всё устроил чудесным образом. Мне удалось посетить много святых мест и пожить в женском монастыре Рождества Богородицы, где я познакомилась с духовными чадами схиархимандрита Виталия – архимандритом Андреем (Тариадиси) и его мамой – схимонахиней Евгенией.
 |
О монастыре я узнала «случайно». Хотя у Бога нет случайностей. Услышав в разговоре грузинских женщин имя старца Гавриила, я вмешалась, и мне сказали, что в местном монастыре сейчас находится пиджак святого. Так я попала в монастырь, где провела несколько дней, буквально купаясь в любви, исходящей от окружающих. Это было удивительное чувство. Попав на молебен, я внимательно наблюдала за батюшкой. Что-то очень необычное было в его манерах: неторопливость, плавность, мирность.
Само собой разумеется, я расспрашивала отца Андрея о старце.
– Какое его было главное качество? Удивительное смирение. У него глаза всегда были опущены вниз. Улыбка не сходила с его лица, и абсолютно все ощущали любовь, исходящую от него. Я другого такого никогда не встречал. Он отбросы ел, хотя был очень болен – у него ведь была операция, 2/3 желудка удалили. Отец Виталий смирял плоть. Он же носил на себе железную цепь. Она со временем вросла ему в тело. Тело начало гнить, запах пошел неприятный. А ему всё нипочем. Ему запретили ходить так, он за послушание снял эту цепь.
В первый же день матушка Евгения пригласила меня к себе в келью. Не любоваться ею было невозможно. Мягкие, спокойные манеры, доброжелательность, предупредительность. Чувство любви обволакивало. Вроде бы и обыкновенный человек – но во всём чувствуется какая-то неотмирность. Что же странного? Пожалуй, это – внимание к тебе. Сейчас есть ты – и ты интересен. Я с любопытством осматривала маленькую келью и расспрашивала матушку о ее духовнике. Она отвечала просто, с какой-то детской открытостью и искренностью. Видимо, ее уже много раз спрашивали. Да, вот даже недавно приезжала съемочная группа снимать фильм.
– Матушка, расскажите, как вы стали монахиней.
– Как стала? Очень всё просто. Так получилось. Мы с мужем всегда жили в любви и согласии. Он был очень хороший и порядочный человек. Когда я родила трех сыновей, то стала думать, как это всё хлопотно – рожать детей, терпеть такие боли. У меня появилась мысль, что хорошо бы нам жить с мужем, как брату с сестрой. Но я боялась его огорчить или ранить, долго не решалась сказать. Потом выбрала подходящий момент. Каково же было мое удивление, когда он обрадовался и сказал, что сам об этом мечтал, но не хотел обидеть меня. Так мы и стали с ним жить. Молились, ходили в церковь. Потом муж стал священником, отец Виталий постриг нас. Два сына позднее стали архимандритами. Я в Грузии живу в этом монастыре у отца Андрея, а на зиму уезжаю к отцу Абибосу в Грецию. Там теплее.
– А где отец Виталий вас постригал?
– На Дидубе. К нему туда все приходили на исповедь. И мы тоже всей семьей приходили исповедоваться. Люди отовсюду приезжали к нему.
– А какой он был, отец Виталий?
– Он был очень смиренный. Каждого человека встречал земным поклоном. Падал в ноги и руку целовал. Вы знаете, как он ел? Невозможно было смотреть. Берет со стола всё подряд, кладет себе в тарелку, перемешает и ест. Ест и улыбается. И всем говорил: «Никогда не гнушайтесь никакой пищей. Ее нам Бог дает. Что это за разговоры: то соленое, то невкусное? Забудьте слово “невкусное”. За всё благодарите». Ну, и сам пример показывал. А вообще он был как не от мира сего. Всё, что ему привозили, тут же раздавал. Я однажды связала для него теплую жилетку – он же в таком подряснике ходил, что без слез не взглянешь. Мать Мария, его келейница, увидев жилетку, усмехнулась: «Завтра же эта жилетка найдет себе другого хозяина, не сомневаюсь». И когда я ее потом спросила о жилетке, она сказала: «Да он ее уже в тот же день кому-то отдал». Да. В отце Виталии была такая любовь к людям, что он порой на улице бросался к незнакомому человеку, обнимал и целовал его! Ему все были дороги. Эта жертвенная любовь была главным богатством, которым наградил его Господь Бог. Она светилась во всём – во взгляде, в движениях, во всех поступках. Можно было сидеть рядом с ним и ни о чем не думать – душа наполнялась покоем, блаженной радостью. Все чувствовали исходящую от него благодать.
Матушка Евгения подарила мне буклет о старце, несколько икон и духовное завещание схиархимандрита Виталия. Оно теперь стоит у меня дома в красном углу.
«Полюби те ближнего! И вы полю бите Христа. Полюби те обидчика и врага! И двери радости распахнутся для вас, и Воскресший Христос сретит вашу воскресшую в любви душу. Вот и всё! Так мало ждет от нас Господь! В этом – наш рай! Это – наше воскресение! Полюби те Любовь и живы будете Воскресшим в страдании Любви Спасителем!»
«Мне говорили, чтобы я себя укорял, винил, старался, чтобы из-за меня никто не огорчался, чтобы не принести или не нанести кому обиды, чтобы никого не укорял, всем в Боге угождал, Иисусову молитву творил и за всё Господа благодарил, во всём смирялся, ни на кого не обижался, за мир молился и ко Господу стремился, чтобы никому не докучал и никого не поучал, а до конца познай себя и будет с тебя».
«Терпи, смиряйся и кайся»
В последующие дни у нас были долгие разговоры с отцом Андреем. Он собирается написать книгу об отце Виталии, о старце Гаврииле (Ургебадзе). По милости Божией ему довелось общаться с этими святыми людьми. А мне повезло познакомиться и несколько дней тесно общаться с воспитанниками великого глинского подвижника – в монастыре, где царит необыкновенная любовь, где каждого принимают, как самого Христа, – на праздновании дня памяти преподобного Серафима Саровского в пустыньке «Новый Саров». А затем по дороге в Тбилиси, когда мы ехали на машине батюшки на день ангела Святейшего Патриарха Грузии в Тбилиси, меня всё время озадачивала неизменная простота в общении, терпение и необычайная мирность матери и сына Тариадиси. Когда я просила их попозировать, они сразу соглашались и вставали так, как я им показывала. Матушка потом сказала мне: «Я хочу, чтобы у вас остались наши фотографии на память».
В монастыре я познакомилась с удивительной женщиной – Нино Гергедава, мы с ней подружились и сейчас часто общаемся по интернету. Она живет в Тбилиси, но часто приезжает в монастырь в Боржоми к отцу Андрею. Он – ее духовник. Нино рассказала мне недавно, что несколько лет назад у нее были очень большие скорби, и она была просто в отчаянии, не зная, что предпринять. В то время она работала в Национальном банке Грузии, где происходила большая реорганизация – тяжелая для людей; по словам Нино: «всех с автоматом выгоняли». Она стала часто и усердно молиться отцу Виталию, чтобы он не оставлял ее, дал ей сил перенести всё происходящее, помог утвердиться в жизни, в вере. В 2008 году, незадолго до войны, ее младшая дочка заболела тяжелой формой астмы (у Нино четверо детей). В это время подруга пригласила ее погостить к себе в Боржоми.
Как-то она пошла в монастырь помолиться, долго плакала в храме. А когда собралась уходить, то начался сильный дождь. В это время в церковь зашла благочинная монастыря, мать Нина. Так они познакомились и потом стали родными, как сестры. Нино рассказала матушке всю свою жизнь, и та на следующий день познакомила ее с настоятелем монастыря архимандритом Андреем.
Один раз исповедавшись отцу Андрею, молодая женщина обрела себе духовника и молитвенника. Нино твердо уверена, что всё это произошло только по молитвам отца Виталия. Она говорит, что отец Андрей предчувствует ее трудности, знает все ее мысли. Когда она забывает о чем-то на исповеди, он просит ее вспомнить, что еще не сказано, что волнует, часто сам подсказывает. Ничто и никогда не нарушает мирное утроение его души – он всегда ровный, внимательный и спокойный. Нельзя представить, что батюшка может повысить голос. Да и постриг его происходил не совсем обычно. Их постригали в 1994 году одновременно пять человек в Светицховели. Патриарх назвал этих молодых людей «царское братство». Все пятеро были особенные. Двое из них в очень скором времени стали епископами. Отец Андрей – архимандрит и настоятель двух монастырей.
– Нино, а ведь нас с тобой познакомил отец Виталий. Как мы встретились в Боржоми, так до сих пор общаемся. Всё не просто так.
– Да, я тоже думала об этом. Мне кажется, что не оставляет отец Виталий ни одного человека, который обращается к нему за помощью. И его чадам передалась эта светлая любовь к людям. Вы не могли ее не почувствовать. И знаете, какое мое любимое изречение старца?
«Будете любить – ни тоски, ни уныния не будет.
Смиряйтесь, терпите, любите.
Любовь будет – и стены разойдутся!»
